i'd like to see them win
[indent] i like the inspiration 
[indent]  [indent]  [indent] like it's going in the right direction
[indent]  [indent]  [indent]  [indent] that's to me, to me, to me, to me

[indent] — ладно, — регулус морщится, ведёт плечами, смотрит с тоской на бесполезный кусок метлы, теряющийся в вечернем зелёном. одёргивает ворот мантии для квиддича, упирается носком сапога в камень на земле, думает: бесполезно. не думает настойчиво об остальном. — может быть, это была тупая идея.

может быть, не стоило — мысль постоянная, забирающаяся под кожу вместе с до отвращения живыми чернилами на левой руке, вместе с материнскими пальцами на линии плеч и лихорадочной гордостью на глубине глаз. она тянет бледные губы по краям исхудавшего лица, всё меньше напоминает собственные колдографии, всё сильнее — собственную тень в ночном коридоре. шепчет отчаянно: теперь всё будет, как надо, теперь всё наконец-то будет, как надо — регулус сжимает её ладони в своих и до дрожи в руках хочет ей верить. касается василиска на своей коже нерешительно, как будто это тоже может призвать тёмного лорда, как будто от этого происходящее станет чуть более реальным, пытается осознать значимость жестов: вот ты опускаешься на колени, вот ты вручаешь свою жизнь в чужие руки и склоняешь голову в давящем присутствии чего-то настолько больше тебя, что не получается даже выдохнуть. вот пламя на коже, выжигающее воздух в лёгких.

вот твоё будущее, запечатлённое в памятнике самому себе. осознание липкое и холодное: она никогда не исчезнет, не на самом деле, не до конца. «на всю жизнь» звучит ужасно серьёзно, «на всю жизнь» не получится обхватить руками — это как смотреть в мутную воду на глубине чёрного озера и гадать, было ли движение реальным.

эмоции теряются у барти на лице — регулус привыкает за шесть лет не искать специально, но взгляд иногда цепляется против воли и лучших побуждений — за линию рта или манеру прикрывать глаза в тщательности избираемого жеста. это приятно в странном смысле: знать, что он старается, или понимать, что он наконец-то перестаёт стараться. карикатурность движения оправдывается необходимостью — желанием — его выбрать; регулус втягивает носом воздух, упирается взглядом в землю, касается пальцами собственных рёбер. морщится неприятно: больно. вряд ли сломано — он падал с метлы достаточно, чтобы догадаться, когда кости дают трещину. и всё же.

он не думает об этом — старается не думать об этом, отгоняет настойчиво образ сириуса, промахивается даже здесь, когда жмурится слишком сильно. сириус не пугает его — нет, не на самом деле, даже если он и думает поначалу, что дело в этом. разочарование в выражении его лица и злость в глазах, нависающая сверху фигура напротив солнца — приходится щуриться, чтобы разглядеть отвращение, приходится заставлять себя держать внимание на его голосе, чтобы выцедить в нём ярость. это знакомое: он думает о занесённой руке матери и об осторожности, с которой их отец всегда отводил взгляд за окно. покачивается на подошвах сапог, теряется в закатном солнце.

не то чтобы не отдаёт себе отчёта в моменте. просто думает: если наконец-то дать им повод, это будет чего-то стоить. если наконец-то оправдать их ожидания, это будет хотя бы не так обидно. это же то, чего они хотят — это же то, что ожидается от него теперь. сириус рычит сквозь зубы: теперь ты доволен? теперь ты счастлив? должно быть приятно — ползать в ногах теперь не только перед родителями. регулус думает: ну да. чувствует, как злость поднимается где-то в лёгких и сжимает пальцы вокруг горла, думает: ладно. тянется за палочкой первым, заклинание промазывает мимо головы джеймса поттера — врезается куда-то среди зрительских сидений, разбивается там толпой искр.

выходит как-то спонтанно и до обидного тупо.

он не очень хочет думать о том, чем бы это закончилось без барти. смешная форма мыслительного аутоканнибализма — он заканчивает каждое своё не/осторожное предприятие мыслью «чем это будет без барти», каждый раз испытывает подобие ужаса. не настоящего — он видел равнодушный террор вселенной в глазах тёмного лорда, решил тогда: ничто не будет страшнее этого. первородное одиночество всё равно находит приют под рёбрами, даёт о себе знать пустотой поля для квиддича и фигурой барти на слишком зелёной траве.

регулус смотрит на него со смутной неуверенностью в ладонях, нащупывает палочку в кармане мантии и надорванный левый рукав, открывает рот, чтобы сказать: не знаю, почему я решил, что теперь это сработает. они только разозлились сильнее — невероятный поворот событий, которого никто не мог ожидать, правда, я знаю, ты тоже в шоке. открывает рот, чтобы сказать: извини, — прикидывает: он бы разозлился на это тоже на его месте, но с барти сложнее. он каждый раз угадывает мимо, быстро учится не предполагать вообще. просто делает и разбирается с последствиями.

падает в мокрую траву рядом с ним, бьётся плечом плечо. задевает его коленом.

чувствует себя тупо, в целом — точно так же, как обычно; в целом — чуть паршивее, чем до метки на коже. точно так же бессмысленно. смотрит перед собой и мимо всего перед собой, признаётся:

[indent] — не знаю, на что я рассчитывал.

натягивает левый рукав на ладонь, добавляет ленивее:

[indent] — и теперь мне нужна новая метла.

представляешь. обидно.

Отредактировано Regulus Black (2023-05-11 02:13:00)