– приглашение, пожалуйста, – произносит высокий широкоплечий мужчина с благородным лицом с усами, не сводя с маски внимательный взгляд из-под густых бровей.
гость извлекает из внутреннего кармана лист пурпурного пергамента, отдающий лавандовыми духами и извещающий красивым каллиграфическим почерком получателя о том, что в назначенное время в особняке якима кнауфа – крупного промышленника и коммерц-советника – состоится приём-маскарад, и хозяин празднества просит адресата прибыть на него, и вручает его привратнику. любые лица без приглашения не допускались внутрь, и бреккеру повезло иметь в своём арсенале «паука», выкравшего пару для него и пообещавшего устроить всё так, чтобы действительные гости по той или иной причине не дошли на эту демонстрацию высшей аристократии керчии в самом неприглядном её образе.
– а, господин де ланге.

– де ланге? – каз выгибает бровь, вчитавшись в имя приглашённого. – ты всерьёз считаешь, что я похожу на этот предмет скабрезных шуток?
инеж, аккурат примостившаяся на его подоконнике и подкармливающая скребущих когтями по оконной раме птиц, улыбается:
– если ты считаешь, что стража на воротах тебя не пропустит – ты можешь попытаться преодолеть высокую ограду, обнесённую вокруг поместья, с восточной стороны – там она не охраняется; или же путешествие в заброшенный дом, который вплотную примыкает к территории поместья, и визит в каптёрку через раскрытое окно.
– очень мило с твоей стороны, – бубнит себе под нос бреккер, складывая приглашение в аккуратный прямоугольник и пряча его во внутреннем кармане своего пиджака.

– милости просим, сэр, – почтительно склонив голову, стражник отступает в сторону, открывая проход в освещённый огнями внутренний двор, скрытый за высокой кирпичной оградой с пиками на вершине.

небо над его головой взрывается разноцветными огнями, осыпая его снопом падающих и тут же гаснущих искр. каз пользуется припрятанным в кармане временем и «развлекается» тем, что изучает полные праздно шатающимися гостями окрестности дома: партер из трёх цветников, два фонтана, позолоченные свинцовые скульптуры, перголу, расположенную за особняком вдоль набережной блауграхт канала, и его, якима, собственный причал с мирно покачивающейся у того охраняемой (ну конечно) лодкой. берёт на перечёт всех офицеров городской стражи с тяжёлыми дубинками на бёдрах, больше увлечённых висящими в воздухе большими воздушными шарами, чем правопорядком, и, наконец, их – вооружённых лучшими винтовками из нового зема, в светло-синих ливреях дома лодевейк. инеж не ошиблась: их цель здесь. предаётся возлияниям и лёгким, ни к чему не обязывающим связям внутри, пока личная охрана снаружи занимается тем, что от скуки пинает гравий, высмеяивая одна нелепее другой маски снующих туда-сюда гостей. на ворона они обращают не больше внимания, чем на всех остальных, каз прячет улыбку под клювом, направляясь к парадным дверям.

больная нога протестует зачинающейся пульсацией в колене, но каз заставляет себя ступать ровно: не замечай и не акцентируй. дискомфорт от отсутствия ощущения тяжести трости в руке причиняет смутное неудовлетворение, остающееся чем-то зыбким на периферии. щелчок спускового крючка в голове как реакция на внешние раздражители – а их здесь слишком уж много: вестибюль и следующие за ним внутренние помещения ломятся от стражников, прислуги, музыкантов, артистов и – в особенноси – гостей в масках на всё лицо либо скрывающих лишь его часть: чтобы без помех насладиться закусками, десертами и игристым вином из огромного фонтана, расположенного в самом центре бальной залы.

каз успевает по привычке умыкнуть дорогие карманные часы у одного из раззяв в классической «‎гатто», прежде чем замечает его: в гостиной с камином, с (как удачно) полупустым бокалом, беседующего в компании других гостей в маске папье-маше волка.

цель.

гезен, зеник, где тебя носит?

Отредактировано Kaz Brekker (2023-06-07 14:51:08)

хозяин особняка, яким кнауф, был выходцем из равки, получившим потомственное почëтное гражданство керчии как один из самых уважаемых деловых людей, внëсших большой вклад в развитие промышленности и благотворительность. и хотя он предпочитал «не замарывать себя политикой», власть, которой та прельщала, любил так же сильно, как и отмывать свои деньги и помогать отмывать чужие посредством своих заводов, расположенных в белендте, зирфурте и столичных окрестностях.

стражник в фиолетовой, слишком хорошо знакомой униформе раздражает, как раздражает кожу солёная морская вода: достославный хозяин приёма нанял городскую стражу из офицерского корпуса (дорогое удовольствие, которое в керчии может позволить себе каждый далёкий от политики честный промышленник), чтобы произвести впечатление на гостей. офицеру, похожему на чванливого вышибалу в одном из игорных клубов западного обруча, вверили охранять вход на лестницу, ведущую на второй этаж особняка, полностью отведëнный под приватное личное пространство. желание попререкаться боязно жмëтся за зубами, и гостям о неудовлетворëнном порочном любопытстве не остаётся ничего, кроме как капризно дуть губы в чëрт знает какие по счëту бокалы.

– осторожно, мы хотели заглянуть наверх, но мужик на страже – настоящая задница, – обращается к казу дама в чёрной вуали.
– «рекомендуем гостям ограничить веселье пределами первого этажа», – передразнивая охранника, басит мужчина в красном цилиндре и в маске из потемневшей бронзы.
– он просто делает свою работу, – вступается его спутница. – такого количества людей ни в прошлом году не было, ни в позапрошлом – мало ли кто прячется за маской?
например, канальная крыса из бочки, вроде меня, – думает каз, не выказывая и толики интереса к дискуссии.

раз за порядком внутри присматривает городская стража собственной подкупной персоной, досточтимому члену торгового совета керчии, господину хансу лодевейку нет нужды в собственной охране о светло-голубых ливреях – казалось бы; только пока городская стража занимается тем, что охраняет лестницы, самого ханса лодевейка не охраняет никто. бреккер знал символы и камни всех керчийских купеческих домов и мог назвать имя человека, лишь взглянув на его карманные часы или булавку для галстука. однако сейчас, в условиях тотальной обезличенности, его знания были едва ли полезны; единственное, на что они могли полагаться – это информация, добытая его пауком («он будет в волчьей маске»). каз подбирается и щурится, словно ворон, устроившийся в тени за любимым занятием – наблюдение. в поле его зрения ханс подносит к губам облачённую в атлас перчатки ладонь одной из дам – идеальный фасад, шаблонный обиход фраз, заученная манерность в каждом движении – слове – действии, как слой позолоты, что тускнеет и начинает облезать, стоит увеличить промилле спиртного в крови. лёгкая жертва для сердцебита с талантами, как у нины зеник.

в отличие от него, ощущающего себя по меньшей мере скованно, нина здесь, на этом псевдо-светском приёме, что рыба в воде. нина смотрит на собравшихся гостей и видит трофеи – бреккер читает это по линии её позвоночника, изогнутым губам, подведённых алым, и голосу, лукаво понижающему интонации.

– в гостиной, у камина, – (действуй, всё знаешь сама) минуя прелюдии, тихо произносит каз, кажется, больше заинтересованный содержимым своего бокала, из которого ни разу не пригубил за всё время. – но прежде, – продолжает он, – мне нужно чтобы ты отвлекла охрану у лестницы, – встречается своими глазами (скепсис, усмешка и вызов в одном флаконе) с её:

ты в состоянии справиться с любым мужчиной и в любой ситуации,

разве нет?

Отредактировано Kaz Brekker (2023-06-13 07:41:12)