Сражаясь с демонами, Солас каждый раз испытывал укол грусти и стыда. Эти души, эти изуродованные сгустки магии и жизненной энергии, когда-то были его людьми! Что время и Завеса сделали с ними! Что он сделал с ними…
Солас испытывал стыд не за то, что ему приходилось уничтожать эти изуродованные оболочки и возвращать их останки обратно в Тень - там у них будет шанс переродиться во что-то новое. Он никак не мог простить себя за то, что по его вине они превратились в это ничтожное подобие себя и провели так тысячи лет.
Тысячи. Лет. Это много даже для бессмертных эльфов. Это невыносимо много для бессмертных душ, которые не могут найти покой.
“Ar tel’din nuvena to dala’ma” [Я не хочу вас убивать] - Солас произнес это скорее для себя, заранее зная, что демоны не ответят ему. Они давно забыли свой язык; они забыли даже то, что когда-то умели говорить. И все равно он выждал несколько секунд, все еще надеясь, что кто-то из них остановится и посмотрит ему в глаза: за два года в Инквизиции он усвоил, что иногда в жизни случаются чудеса.
Чудо действительно пришло, но не с той стороны, откуда Солас его ждал: неожиданно из-за деревьев вышел человек - маг-отступник, судя по виду, - и, не дожидаясь приглашения, решил вступить в бой. Солас хотел, было, устало вздохнуть и обратить незваного спасителя в камень, чтобы не вмешивался не в свое дело, но тут он почувствовал прикосновение знакомой энергии. Человек… кажется, был не совсем человеком.
В изумлении Солас уставился на смертное тело, из которого лились потоки чистой магии, до боли знакомой эльфийской магии. В этом теле жил дух древнего эльфа. И больше того: Солас мог поклясться, что он знал этого духа. Вернее, он знал того, кем этот дух был тысячи лет назад. Другом.
“Теллан?” Солас проговорил неуверенно, и голова человека на мгновение повернулась в его сторону. Или ему только показалось? В этом духе, странном, искалеченном как и все вокруг, отравленном разумом шемлена, еще остались отголоски памяти?
Этого не могло быть, но чем дольше Солас смотрел с затаённой болью на то, как, одержимый первобытным гневом, дух превращал в ничто искалеченные ошметки своих бывших собратьев, тем больше он убеждался, что первое впечатление его не обмануло: да, перед ним было то, что осталось от его старого друга и соратника.
“Ты никогда не упускал повода вступить в бой,” покачал голосовой Солас с печальной усмешкой. Вот и еще один из его старых друзей нашелся только для того, чтобы Солас мог проститься с его памятью. Как Элателас. Как Митал.
Можно ли было спасти Теллана? Осталась ли еще для него надежда? Если Солас поторопится и уничтожит проклятую пелену, которая душит их всех, сможет ли старый друг снова собрать себя из осколков? Или, даже если он возродится, в его сознании навсегда останется отпечаток этого человеческого мага? Может быть, он станет одержим духом этого человека? Какая ирония.
Теллан закончил бой и остановился, его смертное тело было измождено усилием. Солас поколебался всего мгновение прежде чем подойти ближе, но, когда он поймал взгляд мага, на него смотрел уже не Теллан.
- Я… — Солас на секунду замешкался. - Ценю ваш бескорыстный порыв.
В его голосе, вроде бы умиротворяюще спокойном, все же промелькнула нотка иронии. “Хотел”, кажется, было не совсем то слово, которое этому человеку стоило бы выбрать.
Он выдержал небольшую паузу, размышляя, что делать дальше. Он хотел поговорить с Телланом, но дух то ли был слишком слаб и не мог долго контролировать мага, то ли нарочно прятался за чужим сознанием. Это было необычно.
- Я слышал о магах, которые живут в гармонии с духами, но никогда раньше их не встречал. Ах, - Солас спохватился, - прошу простить. Мое имя Солас, я изучаю Тень, духов и их место в мире живых.

Отредактировано Solas (2023-06-07 04:41:56)

- Это всегда происходит добровольно, - почти механически прокомментировал Солас. В самом деле, если бы это было не так, то демонов Желания никогда бы не появилось. По крайней мере, не в такой вульгарной форме, в какой они представали сегодня смертным.
Солас отогнал от себя неуместную мысль и попытался сосредоточиться на собеседнике. Андерс, как он себя назвал, смотрел на него с подозрительным вниманием. Почти с… надеждой?
“Кажется, соседство с Телланом дается ему не легко”, - осознал Солас. Это было не удивительно удивительно: две души в одном теле не могли сосуществовать долго. Обычно смертные или подчинялись духам целиком и полностью, как бывало с одержимыми, либо принимали их добровольно и делали их часть себя, как сделала та женщина, которой удалось найти в небытие отголосок души Митал. Этот маг, кажется, избрал самый отчаянный путь: он позволил духу обитать в его теле, но отказывался объединить два сознания в одно.
“Все интереснее и интереснее. Ну что ж, если ты ищешь помощи…”
В сознании Соласа начала медленно вырисовываться идея. С одной стороны, у него было не так много времени, чтобы играться с потерянной душой Теллана, но с другой  - разве он мог просто пройти мимо?
- Я читал работы об одержимых, но вижу, что ваше состояние сложнее. И одновременно проще: вы все еще две почти независимых души. К сожалению, все что я читал, говорит о том, что, когда две души пытаются жить в одном теле, одна из них часто ломается, теряет себя, становится неуправляемой.
  Солас покачал головй в мнимом сожалении. То, что он только что произнес, было отчасти правдой: когда две души были вынуждены жить в таком близком контакте, одна из них неумолимо должна была уступить право на “сознание”, право мыслить и осознавать себя. Она начинала проявлять себя другими способами: подсознательными навязчивыми идеями или безумными снами, вспышками эмоций или просто всплесками чистой магии. Это отнюдь не значило, что душа была безвозвратно “сломана”, она просто “спала”. И совсем не обязательно она становилась неуправляемой и опасной - эту маленькую ложь Солас только что придумал для выразительности, понаблюдав за тем, как Теллан, в порыве ярости, всплесками магии выкорчевывал деревья из земли. Из того, с каким почти детским, несчастным выражением лица Андрес начал убеждать его, что не хотел ему навредить, Солас сделал вывод, что он боялся всплесков эмоций Теллана.
- Но вам, наверное, удалось найти способ говорить с духом, чтобы он не забывал, кто он есть? Я был бы рад послушать о ваших успехах, - Солас ухитрился передать в голосе одновременно вежливую надежду на лучшее и одновременно легкий скепсис.

Отредактировано Solas (2023-06-08 03:50:06)

Солас задумчиво кивнул и ничего не сказал.
“Духи питаются чувствами носителей”,  - это, конечно, было слишком грубое определение. Души воздействовали друг на друга гораздо тоньше, но, если убрать сложные магические подробности, Андерс был прав: его эмоции действительно повлияли на того, кого он называл “Справедливостью”.
“Справедливость,” - незаметно улыбнулся Солас. - “Интересный выбор, Теллан.”
Если бы кто-то спросил Соласа, до какого единственного концепта кристаллизуется за тысячелетия душа его старого друга, он сказал бы “сострадание” или, может быть, “противоречие, непокорность”. Но справедливость? Ну что ж, в конце концов, души сами выбирают свою суть, исходя из того,  как они видели себя при жизни.
Когда Андрес предложил ему посидеть у костра и выпить трав, Солас снова кивнул. Этот человек был удивительно дружелюбен для того, кого его собственные люди должны были считать порождением всех зол и пороков. Может быть, он в первый раз встречал кого-то, кто не убежал от него в панике и не бросился прямиком в церковь?
“Одержимый”, - Солас покачал головой. Какая же глупость! Пока единственными монстрами, искажающими законы природы, которых он встречал, были храмовники. Существа без магии, сами себя пытающие лириумом, ради какой-то мифической веры в никогда не существовавшего бога - вот это уж точно была форма одержимости.
Солас сел у ловко разведенного костра и положил рядом свою походный мешок. Он до сих пор ходил с ним по дорогам, больше для того, чтобы не привлекать внимания. На самом деле в последнее время Солас путешествовал только от одного элювиана до другого - как и было положено эльфу - и ему больше незачем было брать с собой походную кружку и одеяло. Но так он привлекал меньше внимания.
Пока Андерс занимался своими приготовлениями, Солас тоже нашел минуту, чтоб перебрать зелья, которые он нес с собой. Ничего особенно интересного у него не было, кроме снотворного зелья. Солас тихо хмыкнул.
“Твоя доверчивость однажды тебя погубит, человек. Но, на твое счастье, не сегодня.”
Он незаметно вытащил флакон и убрал мешок в сторону.
- Это может быть причиной, - Солас поколебался минуту, но потом решил, что может объяснить все как есть. Почему бы и нет? - Отчасти вы правы: души всегда влияют друг на друга, и часть ваших эмоций должна была передаться ему. Но, если мои исследования верны, дело не только в этом. Наши души так устроены, что они не могут просто прозябать где-то в глубине сознания. Обычно они никогда не спят: днем они контролируют тело, ночью они во сне гуляют по Тени, и даже оставшись без тела, в Тени, они продолжают жить. Но иногда душа действительно может “уснуть”. Засыпает ее сознание, и остается только то, что пряталось в самых глубинах естества: страхи, затаенные эмоции, навязчивые сны. Если я прав, так произошло со Справедливостью, потому что внутри вашего тела он был слишком долго заперт в бездействии. И, если я прав, именно так появляются демоны, хотя и по другим причинам.
Солас ненадолго замолчал, глядя в огонь. Неожиданно говорить об этом как будто отвлеченном научном феномене оказалось сложнее, чем он думал.
- Некоторые души еще можно разбудить. Если успеть вовремя. Если подобрать правильные слова. Если душа еще хочет проснуться. Другие со временем уходят навсегда, и то, что от них остается… лучше уничтожить и вернуть в Тень.
Он замолчал, глядя куда-то в сторону. Вода в котелке начала шипеть и булькать. Солас выбрал момент, когда Андерс тоже смотрел в сторону, флакон с зельем незаметно проскользнул по воздуху и на мгновение завис над костром.
Некоторые души еще можно разбудить. Если успеть вовремя.

[Здесь и далее мы решили заменить эльфийский на английский, because we can]

- Не читать ересь, написанную людьми, которые понятия не имеют, о чем пишут, - ответил Солас, не задумываясь. В его голосе проскользнуло даже не презрение, а плохо скрытое отвращение. Это было личное: сколько его людей были навсегда искалечены по милости шемленов, которые называли себя “профессионалами” и “знатоками магии”!
- А прямо сейчас я советовал бы вам прилечь. Кажется, эта вспышка Справедливости стоила вам обоим много сил. Мы поговорим позже. Я послежу за костром.
Андерс, к его чести, еще какое-то время пытался сопротивляться действию зелья, но вскоре магия и усталость взяли свое: маг расстелил свой плащ, растянулся на нем и почти немедленно провалился в забытье. Солас выждал еще пару минут, наблюдая за тем, как губы человека едва заметно шевелятся во сне.
“Tellan,” он проговорил негромко, наконец переходя на свой родной язык. “Can you hear me? Do you recognize me, old friend?”
Он был уверен, что Теллан его узнал, или, по крайней мере, что-то в его лице показалось духу знакомым. Но сможет ли он вспомнить достаточно? Сможет ил он вспомнить язык, на котором говорил тысячи лет? Или его память уже была погребена слишком глубоко под воспоминаниями этого человеческого мага?
“I am here, old friend. I am alive. I want to help.”

Отредактировано Solas (2023-06-12 01:39:33)

Солас сдержал тяжелый вздох. Чего он ожидал? Что дух, который уже сам себя стал называть Справедливостью, с первой попытки вспомнит прошлое, которое перестало существовать для него тысячи лет назад? То, что он еще помнил родной язык и смог узнать его лицо, было само по себе почти чудом.
“Память духов гораздо глубже, чем память живых”, - напомнил себе Солас. - “Она живет не в сознании, а в самом естестве”.
Для Таллена на все еще было потеряно.
“I was your friend once. You used to call me Solas when others called me Fen’Harel. And I used to call you Tellan. Back when you were alive.”
Солас остановился. Может быть, он сказал слишком много. Фен’Харел, это имя пережило тысячелетия и до сих пор отзывалось болью в груди эльфов. Они давно забыли, что за преступление совершил Ужасный Волк, они придумали тысячи глупых легенд и детских страшилок, но в главном они были правы. Фен’Харел принес эльфам страдание и смерть.
Пережил ли Теллан тот день, когда Завеса заволокла Арлатан, или он был одним из первых, кто умер на улицах великого города, задыхаясь без магии как рыба задыхается без воды? Солас никогда этого не узнал: заклятие выпило его собственную силу так быстро, что он потерял сознание еще раньше, чем увидел первые всполохи зеленого сияния вокруг. Если бы заранее заготовленный амулет не перенес его в пещеру глубоко под землей, он был бы первым, кто умер от собственной глупости.
Заставит ли Теллана снова содрогнуться от боли прозвище “Ужасный Волк”? Вспомнит ли он агонию тех первых дней, когда магия уходила из мира? Свою смерть? Смерть друзей и родных? Разочарование от предательства? Или он даже не поверит, что когда был живым, почти таким же как этот шемлен, в теле которого он поселился?
“Do you remember being alive? Do you remember speaking this language once?”

Солас вздохнул. Видит небо, он бы предпочел, чтобы Теллан снова заискрился праведным гневом и попытался сломать его пополам, как несчастное дерево за их спинами. Но он напомнил себе мудрость, которую услышал когда-то от Митал: “то, за что стоит бороться, никогда не дается просто”.
За душу старого друга стоило бороться, и не только потому, что даже Ужасного Волка, воплощение всех эльфийских кошмаров, иногда мучало одиночество, а потому что в возвращении Теллана мог лежать ключ к спасению остальных. Если вместе им удастся разбудить воспоминания Теллана, то сколько еще душ они смогут вернуть?
“You know I am telling the truth. You know it because you can still speak the language of your people. This shemlen you live with does not know it. Barely anyone can speak it well these days, truth be told.” Солас усмехнулся, вспомнив овтратительный, варварский акцент современных эльфов. “But you remember. This fragment of your memory has not been lost. It is encouraging. Perhaps we can restore the rest of what you are. But I am not going to tell you anything. I can show you familiar places in real world and echoes of the past in the Fade, I can give you clues and ideas, but you need to recall it yourself. This is the only way we can bring you back, old friend. Of course, first, we need to decide what to so with this human. Do you want me to help you to subdue him? Or banish him from this body?”
Солас не испытывал никакой ненависти к человеческому магу. Пожалуй он даже немного уважал его за стойкость - прожить столько времени в одном теле с другой душой смог бы не каждый. Но человек был всего лишь смертным, его жизнь не стоила ничего. А Теллану было нужно тело.

Отредактировано Solas (2023-06-16 05:15:20)

Солас почувствовал неуверенность духа и не стал настаивать. Хоть он и предпочел бы избавиться от влияния человеческой души как можно быстрее, если Теллан был не готов убить Андерса, делать это портив его воли было бы неразумно.
“Помни, что за это время их души успели смешаться, пусть не сильно. Значит Теллан должен чувствовать родство с этим человеком. Неприятность.”
“I will not tell the mage who you are. I have not not even told you, what is the point of telling him?” Солас улыбнулся. “But I need to tell him that I am going to help to calm you down, to help you to not feel grief and rage all the time. It is true, in a way. The more you will remember, the more easily it will be for you to control yourself. However, when you finally remember, one of you must go. Two fully conscious spirits cannot live in one body.”
Солас вздохнул.
“But I am getting ahead of myself. You have a long journey in front of you. You and Anders. I will be with you for the part of the way, and I will try to be there when you need me most. But I must warn you that I have many things to attend to, so many paths you will have to go along, just two of you. I can tell that you are used to it. And now, my old friend, after all is said and done, I suggest you let this body rest. It needs some sleep.”
Когда дух последовал его совету, и глаза человеческого мага, наконец, закрылись, Солас позволил себе ненадолго вернуться к тем самым делам, которые и привели его в эту глушь. Неподалеку его ждал шпион из Инквизиции, который уже почти отчаялся увидеть сегодня своего бога. Солас быстро выслушал его доклад, дал несколько распоряжений и вернулся к костру. Он обещал Андерсу, что последит за огнем, а Ужасный Волк не привык нарушать обещаний.
Когда Андерс проснулся ближе к вечеру, его ждали висящие в воздухе на костром и весело шкварчащие куски крольчатины. Ни останков тушки, ни следов крови рядом было не видать, а Солас мирно сидел по другую сторону и смотрел куда-то в сторону.
- Я вспоминал все тексты, которые читал о контактах с духами. Боюсь, что наши варианты крайне скудны. Я могу попытаться разбудить духа, чтобы он временно получил контроль над вашим телом, но все, чего мы добьемся этим путем - это еще одной вспышки ярости. К тому же, я не уверен, что дух станет слушать меня. Мы не знакомы. Но есть место, где вы можете существовать одновременно, не мешая друг другу. Вы наверняка слышали о Бреши и о том, как она истончила Завесу, не так ли?

Солас снова почувствовал, как в нем медленно крепло уважение к человеческому магу, хоть он до сих пор не мог понять, что заставило Андреса когда-то впустить духа в свое тело. Что бы это ни было, он должен был уже тысячу раз пожалеть о своем решении, но он все еще сопротивлялся слиянию. Это причиняло ему страдания, наверное даже большие, чем Солас мог представить, но маг продолжал быть собой и как мог старался сохранить душу Теллана.
“Если бы у нас был иной путь, я был бы рад дать тебе прожить остаток твоих дней в спокойствии и гармонии с собой”, - подумал Солас. - “Ты это заслужил.”
Он понаблюдал, как человек деловито колдует над мясом, и улыбнулся и про себя. Он вдруг поймал себя на мысли, что искренне наделялся, что Андерс знал, что делает. В своих бесконечных метаниях между Элувинами Солас почти забыл, когда он нормально ел или спал. Божественные силы Митал помогали ему не обращать внимания на такие мелочи, но, если быть откровенным, даже у Фен’Харела были простые эльфийские слабости. И одна из них заключалась в том, что он любил вкусную еду.
К сожалению, пока у них были вещи поважнее крольчатины.
- Мы не будем входить в Тень физически, - Солас качнул головой. - Из всей известной истории только Инквизитор, Вестник Андрасте, входил в Тень и смог выйти обратно… почти без последствий. Но если мы окажемся недалеко от небольшого разрыва, мы сможем войти в Тень во сне. Я понимаю, что магов всегда учат, что это опасно, что тот, кто бродит по Тени во сне рискует встретить демона и стать Одержимым.
Солас усмехнулся.
- Но в вашем положении я рассчитываю на обратный эффект: если мы уснем неподалеку от разрыва, там где Завеса практически не отделяет мир живых от Тени, во сне мы сможем попасть в Тень. Все трое. И дух, который живет в вашем теле, сможет отделиться от вашей души хотя бы на время. Это должно помочь и ему, и вам. Может быть, мы все сможем поговорить.

- Не переживайте. Судя по тому, что я видел, ваш дух сможет выгнать любого нежданного гостя, который захочет забрести в ваше общее тело, - Солас усмехнулся.
Брешь. Да, маг не ошибся: хотя Инквизитор закрыл дыру, которая больше года зияла в небе, такие раны не проходят даром, даже для самой ткани бытия. Там, где раньше зияла видимая глазу дыра, теперь грань между двумя мирами затянула тонкая пленка, все еще готовая прорваться от любого прикосновения. И хотя простой смертный уже не мог ее увидеть, Теллан, конечно чувствовал ее.
Тонкая пленка, отделяющая уродливое настоящее от искаженного прошлого. Было бы так легко прорвать ее снова…
Солас вздхнул.
- Я знаю хорошее место, где нам будет удобно медитировать. Там нас не найдут ни звери, ни лесные бандиты. Ни храмовники, - Солас снова усмехнулся.
С тех пор как некая Искательница Правды сменила меч и щит на скипетр и безвкусную шапку, за Соласом охотились, кажется, все прислужники ее культа. Солас так и не удосужился спросить у них, чего именно Пресвятая Кассандра хотела: пригласить его на чай или все-таки отволочь в Круг, как когда-то грозилась. Он убивал Храмовников молча и без тени любопытства.
- Если мы выйдем сразу после ужина, то к ночи будем на месте.
Мясо перекочевало из костра в походные миски, и Солас с уважением отдал должное кулинарным талантам Андерса: в травах и приправах он действительно разбирался. Неожиданно простой кусок жареного мяса превратился в одно из лучших блюд Фен’Харел имел счастье есть за последние пару месяцев.
“Как жаль, что даже тех немногих людей, которые того стоят, не спасти”, - в тысячный раз подумал про себя Солас.
Они покончили с мясом очень быстро, собрали вещи, аккуратно погасили костер и отправились в путь. Было видно, что Андерс провел в пути не один день (а может быть и год), он шел легко и уверенно, безошибочно выбирая путь среди деревьев. С каждой минутой Соласу было все интереснее и интереснее, с кем же судьба породнила его старого друга таким необычным способом.
“Мы узнаем это в Тени”, - решил он.
С каждым шагом дыхание Тени становилось сильнее. Скоро уже не только Теллан, но и даже человеческий маг должен был его почувствовать.
- Я слышал от местных истории о том, что Вестник Андрасте вышел из Бреши, а потом прошел сквозь нее обратно, чтобы закрыть ее навсегда, - Солас заговорил ни с того ни с сего. - На самом деле все было не совсем так. Он выпал из Бреши дважды, а попал в Тень он совсем в другом мете. Когда-то я был советником Инквизитора в том, что касается Тени и Разрывов, и так получилось, что в тот день я был рядом с ним…
И Солас начал рассказывал увлекательную историю о Серых Стражах и их так называемой “армии Демонов”, о Марион Хоук и Сером Страже и о том, как вся их развеселая компания попала в Тень.

Отредактировано Solas (2023-06-23 05:21:56)

- Вы знакомы? - Солас был искренне удивлен. - Как все же тесен этот мир. После нашего путешествия в Тень выжившие Серые Стражи присоединились к Инквизиции. Они были прощены за свою… ошибку, - Соласу стоило немалых усилий сохранить спокойное выражение лица при этих словах, - и Марион Хоук осталась с ними. Я покинул Инквизицию два года назад, после того, как Брешь была закрыта, чтобы продолжить мои исследования. Насколько я знаю, Инквизиция недавно была распущена. Возможно, Хоук и Серые Стражи вернулись в Орлей.
Соласу не оставалось ничего другого как только покачать головой, когда Андерс объяснил, почему он оборвал все связи со старой подругой. Храмовники. Снова эти уродливые чудовища, насмешка над природой.
Не то, чтобы эльфы Эльванон никогда не ставили экспериментов над себе подобными. О, напротив, они меняли природу живых существ много раз. Души умерших селились в тела живых, души живых заключались в предметы и оружие, магические татуировки связывали одно живое существо с другим. Наконец, венцом безумных экспериментов древних магов была попытка скрестить эльфа с быком - и на свет появились кунари. Нет, древние эльфы были далеко не безгрешны, но даже им не пришло бы в голову заставить существо, изначально не владеющее магией, пить лириум, чтобы постепенно стать зависимым от магии. Или, по крайней мере, Солас никогда не слышал о таких экспериментах.
Он вернулся из своих размышлений, когда Андерс остановился и стал как будто ежиться.
- Завеса в этом месте все еще очень слаба. Справедливость - Солас упорно отказывался называть старого друга Местью, хотя, если задуматься, одно прозвище было ничуть не абсурднее другого, - должен чувствовать близость Тени. Я провел много дней (и ночей) в таких местах. Я люблю просыпаться в Тени и бродить по местам, которые оставили там свой отпечаток. Это не так страшно, как вам привыкли рассказывать в Кругах, если вести себя осторожно. Идем, я покажу хорошее место для медитации.

Они остановились у реки, неподалеку от изуродованного кратера, который теперь навсегда останется напоминанием о несостоявшемся конклаве Пресвятой Джустинии. Солас нашел заброшенную рыбацкую хижину, которую запомнил еще с тех пор, как пришел сюда в самый первый раз. Они закрыли дверь, завесили стены и окна защитными магическими печатями, а затем вместе сели на полу, и Солас показал магу простую медитативную технику. Закрыть глаза и дышать. Дышать и не думать.
Андерсу не понадобилось много времени, чтобы его сознание провалилось в Тень: Теллан, почувствовав близость родной стихии, уже тянут его со всей силы. Через секунду Солас тоже присоединился к ним.
Солас все еще помнил тот раз, когда он попал в Тень воплоти. Это был непередаваемый опыт, потому что никогда, ни до, ни после, магическое измерение не представало перед ним в таком отвратительном виде. Это был эффект искажения Завесы. Сейчас, к счастью, их души пересекли Завесу, и Тень предстала перед ними такой, какой она должна была быть: сказочным, немного мерцающим отражением реальности. Они все еще сидели на берегу реки, очертания берега все еще были узнаваемы. Только крошечной хижины больше не было, зато по левую руку от них, дальше по течению реки, сверкал белоснежный каменный дворец с золотыми эльфийскими украшениями. Это был дворец одного из тех, кого эльфы сегодня называли богами. Кажется, кочевники считали его добрым богом. В жизни же он когда-то был потрясающе жесток.
Солас бросил короткий взгляд на дворец и отвернулся. Рядом с ними у воды сидели двое: Андерс и неясная фигура в громоздких черных доспехах.
- Итак, вы наконец-то снова встретились. Может быть, вы хотите поговорить без меня? - Вежливо поинтересовался Солас.

“Here goes your the mage must know nothing,” покачал головой Солас. Теллан всегда был импульсивным - это не исправили, как оказалось, даже восемь тысяч лет в Тени.
Итак, похоже, им все-таки придется рассказать Андерсу больше, чем Солас рассчитывал. С другой стороны, почему бы и нет? Если по не счастливой случайности он поймет раньше времени, что из двух душ, оказавшихся в одном теле, именно душу Справедливости Солас хочет спасти, что ж… Его люди уже расчистили и привели в порядок казематы времен Эльванон. Очень глубокие казематы.
“Каждый дух, которого ты встречал в Тени, и каждый демон когда-то был эльфом. Бессмертным эльфом, одним из тех, кто жил на этой земле до прихода людей,”  - спокойно ответил Солас. - “Души смертных не могут оставаться в Тени так долго, они растворяются так же быстро, как увядают их тела. Это то, что я понял за годы моего паломничества в Тень.”
А потом он обратился к Теллану: “I am glad to see your past life coming back, my friend. This place had once belonged to a man you served. I thought this could be a good place to start your journey back to yourself. Beware, however, it won’t be an easy path. The man was cruel, and the lives of those who served him were miserable. Yet, pain leaves deep scars, suffering lingers in our souls for centuries. If there is any place that can help you remember, it is this place.”
Солас поймал непонимающий и явно подозрительный взгляд Андерса.
“В Тени осталось много мест, где память о древних эльфах еще жива. Это одно из них. В таких местах духи часто вспоминают свою прошлую жизнь. Они забывают о настоящем и возвращаются в те годы, когда они еще были живыми. Это лучшее лекарство, которое я знаю. Оно помогает духам не сойти с ума и иногда излечивает даже тех, кто уже перешел черту и стал тем, что мы называем демоном. Не всегда, но так бывает.”

Отредактировано Solas (2023-07-02 23:30:03)

Солас не ответил сразу. Он усмехнулся про себя: этот человек действительно был наблюдателен, и поразительно бесстрашен. Он был в Тени, и он только что осознал, что его сюда заманили нарочно. Что эльф, которому он доверился, имел свои планы на него и на духа, который обитал с ним в одном теле. И несмотря на все это, у него еще сохранилось чувство юмора.
Андерс напомнил Соласу Дориана: юный Альтус тоже не мог удержаться от сарказма, даже когда к его горлу уже был приставлен нож. Это было поразительное качество смертных: они знали, что их жизнь коротка, и каждый из них научился справляться с этим осознанием по-своему, но юмор, кажется, был самым лучшим оружием в этой неравной борьбе.
- Ладно, - Солас повторил за Телланом, хотя и куда более благодушным тоном. Если задуманной игры не получилось, то почему бы не открыть сразу все карты? Или почти все.
- Мое имя Солас. Я - один из первых эльфов. Один из немногих доживших до сегодняшнего дня во плоти. Я избежал катастрофы, которая постигла мой народ тысячи лет назад. Тогда почти все они потеряли связь со своими телами и остались существовать бесплотными душами. Твои люди сказали бы, что они умерли, но для эльфов Эльванона смерть физического тела никогда не означала конец.
Дух Теллана на этих словах как будто заколебался, вспоминая что-то. Солас замолчал на секунду, наблюдая за ним, но Теллан ничего не сказал, и Солас продолжил.
- Они остались существовать, но оказались заперты в Тени. Вы сегодня называете их духами. Прошло слишком много времени, и они практически забыли, кем они были когда-то, но иногда они еще могут уловить в своем сознании слабое эхо прошлого. Лицо друга. Родной с детства язык.
  Солас вздохнул.
- Я не солгал. Я действительно изучаю Тень и духов, и делаю это не первый год. Я ищу способ помочь тем из них, кому еще можно помочь. Дух, которого ты называешь Местью, когда-то был моим другом, его имя Теллан. Для него еще не все потеряно, у него еще есть шанс вспомнить, кем он был тысячи лет назад. Если он сможет это сделать, он больше не будет одержим эмоциями, ни твоими, ни своими.

Отредактировано Solas (2023-07-16 03:44:56)