Ирония - та ещё сука, и Стивен замечает её именно такой - невзрачной, обычной серой мышкой, напоминающей не то студентку старших курсов одного из археологических факультетов Ройал Холлоуэй, не то их же профессора (а на самом деле, конечно же, его самого). Она проходит, не останавливаясь, мимо его небольшого киоска, словно видение - незаметная для других, но такая цепляющая для такого же зануды - и исчезает в соседнем зале, и Грант ещё долго глядит ей вслед, в тайне надеясь, что она вскоре явится снова. Но - нет.

Марк всё это время блаженно спит, а вот он, Джейк - он всё время бодрствует, он видит и подмечает всё, даже то, что укрывается по ряду причин от двух остальных его ипостасей. а ещё он иногда подменяет Стивена на его посту - вот примерно, как сейчас, когда Грант видит её второй раз, но не понимает этого, потому что теперь она уже не шатенка, нет. надо отдать красавице должное - образ совершенно другой, абсолютно, и он обманул бы кого угодно другого, но глаза... глаза Джейк улавливает и считывает моментально. в этом его смысл, в этом его назначение, в этом его всё, и он справляется со своей задачей идеально.

вопрос теперь только - что делать? как дать Стивену - впрочем, нет, какому стивену - Марку! - знать? не сбив его с толку, не выдав себя, не уничтожив на корню так ему сейчас необходимую концентрацию? с пол дня он думает, пока ни о чём не подозревающий Стивен воркует с посетителями и провожает “глупышку” стандартным взглядом любого физически здорового мужика, а потом приходит к единственному доступному выводу. он сделает это во сне.

Марк так удачно просыпается утром вместо Стивена и долго ещё лежит в кровати, хмуро пялясь в потолок, пока будильник не звонит один последний раз, недвусмысленно намекая ему на то, что он опаздывает.. какой странный сон.

пять попыток разбудить Гранта и отправить в музей не приводят к успеху, а удавка из времени на шее только затягивается, и Спектор спешно напяливает ощущающиеся чужими шмотки и пытается поймать автобус. не успевает, чертыхается, хочет поймать такси, но вместо этого всё же берёт самокат - надо проветриться и, быть может, дать Стивену ещё хотя бы один - самый - последний шанс прийти в себя.

не получается (и откуда ему знать, что Джейк ему не даёт, сопротивляется). поднимаясь по ступенькам музея, он уныло смотрит на баннеры, прижимая остывший кофе к груди и понимает - попал. попал так по-дурацки, главное теперь только выдержать эту пытку унижениями с той же бессильной стойкостью, с которой их сносит Грант. а потом, где-то после обеда, пробивая очередной незаинтересованной в искусстве школьнице очередную пачку цветастой сладкой фигни, он замечает её. ту, что, правда, немного в другом образе, видел во сне.

ЗАМЕТИЛ ЧТО-ТО ИНТЕРЕСНОЕ?

гремит практически над самым ухом Хонсу, и Марк от неожиданности вздрагивает, рассыпая на пол такое количество пробитого им желатина, что с лихвой бы вызвало сахарный диабет.

- твою мать, - он не выдерживает, от досады закрывая глаза, а после косясь в сторону незваного бога, которого, разумеется, не видит и не слышит больше никто, и поэтому он, Спектор-Грант выглядит со стороны немного странно.

- ну и криворучка, - бросает спутник его клиентки, жующий жвачку и залипающий в телефон в процессе ожидания расчёта.

Марк открывает было рот, чтобы что-то сказать, но замечает недовольный взгляд стивеновой начальницы.. как её? кажется, Донны, так что тут же захлопывает варежку и скрывается за стойкой, чтобы поднять товар.

а к ней он ещё вернётся.

и вернётся куда раньше, чем он думает - уже вечером Хонсу является снова и в довольно грубых и однозначных выражениях велит ему вызывать костюм и тащить свою задницу на улицы, вселять в негодяев страх и защищать путников ночи. Джейк мысленно благодарит его за содействие и только надеется, что до его хоста допрёт наконец, что он не облажается.

Марк вздыхает, но ступает в тёмную полупустую аллею, обращается, а через десять минут беготни по крышам домов и коротенькой поездки на крыше же автобуса он снова стоит перед музеем, величественно, но пошло (если знать всю его историю) отражающимся в поверхности разлившихся у его подножия луж. Марк ловит в них же отражение лунного лика и на мгновение ему кажется, что тот над ним ухмыляется, и тогда Спектор ступает затянутым в бинты ботинком прямо в него.

внутри всё как будто тихо. как будто, - шепчет ему на ухо Джейк, и Марк хоть и не понимает этого, не осознаёт происходящее полностью, всё равно ощущает проносящуюся по всему телу стайку мурашек. как будто.

вот он, первый зал, второй, третий - он смотрит наверх, отмечает камеры, и их абсолютно слепые сейчас огоньки. не работают, вырублены, но так умело и тихо, что сигнализация спит, равно как и потерявшийся в глубинах древности ночной сторож. он же тут когда-то был?

ночью в музее всё иначе. тут тихо, пусто, тоскливо, почти страшно. темно. темнота эта стелется по полу, ползёт по стенам, скатывается клубами по углам, мешая ориентироваться, скрывая возможного противника, а то и не одного, впрочем… Марк склоняет голову чуть набок, словно лишь сейчас вспоминая о том, кто он, и тьма вздрагивает перед ним, расступается.

это зал с новым экспонатом - он не присутствовал здесь (в музее, в этом теле), когда его привезли, но видел днём рекламные плакаты, копался в памфлетах, отвечал на редкие вопросы, запинаясь и подсматривая, продал даже какой-то тематический сувенир - вся эта чушь молниеносно проносится в его голове, стоит только увидеть загадочную, исписанную непонятными письменами закорюку на постаменте. он коротко жалеет о том, что не владеет тем же багажом бесполезных обычно знаний, что и Стивен, а то явно бы больше понимал, но… с другой стороны в том, что сейчас тут начнётся, он понимает куда больше грантового.

- я знаю, что ты здесь, - выставив одну ногу вперёд в боевой стойке, он повышает голос так, чтобы его точно было слышно во всём зале, но не так, чтобы созвать к ним на вечеринку весь музей. - покажись сама и скажи, что тебе нужно. тогда, быть может, никто не пострадает.